Мамонтов О.Ю.

Казалось, после февраля 1990 года матери будущих призывникос могли бы чувствовать себя более спокойно, ведь в тот год советские войска покинули Афганистан, а значит, навсегда должны были уйти из нашей жизни страшные рейсы «черного тюльпана» (самолета, доставлявшего на Родину цинковые гробы с телами у  парней, убитых на чужбине) и этот никогда не выходивший из cтpoя, конвейер по «производству» восемнадцати - двадцатилетних инвалидов, именнуемым коротким словом «Афган». Не подозревали мы тогда, что ребята, погибшие во время карабахских и сумгаитских событий, уже стали первыми жертвами необъявленной Войны, которая продолжается и по сей день.

Об Олеге Мамонтове рассказал нам его отец,Юрий Васильевич, работающий на заводе ОЦМ. Человек, который вместе со своей женой Фаиной Григорьевной ничего особого не требовал от этой жизни. Они хотели только, чтобы у их детей все сложилось хорошо, чтобы счастливы они были и не знали бед, но только какой-то  злой рок преследует семью Мамонтовых. Одиннадцатилетняя дочка Света болеет часто, а Олег ... Можно понять слезы отца, поведавшего о том, как пытался узнать всю правду о гибели сына, как ездил на почту за телеграммой в ту «черную» субботу, 20 июня, о письмах Олега домой. 

На гражданке у Олега все шло своим чередом: школа, алюминиевый техникум, работа токарем в восьмом цехе на ОЦМ, а потом уже служба в армии. Из письма Олега: «Вот и закончилась учебка, и нас всех раскидали. Кого в гарнизон, а кого на заставы. Меня распределили на заставу, здесь совсем нет дедовщины, так что, мама, за меня не беспокойся, все будет нормально. Если вы долго не будете получать писем от меня, 1 о не беспокойтесь здесь письма ходят в зависимости от погоды, Если нет погоды, то писем не будет, а как появится, то письма пойдут пачками».

Имел права, так что, попав на заставу, получил машину. Крутил баранку, ходил в наряды (в последнее время и за старшего), пограничник все таки. Закат за закатом «съедали» дни службы, время шло. На заставе совсем освоился, со скукой бороться порой удавалось: новые друзья, да и письма, посылки шли из дома. Олегу чаще других с родины гостинцы приходили. Ребята завидовали, еще бы, встречи с домом, хотя бы посредством письма или посылки, были желанны всегда.

Из письма Олега: «Говорят по телевизору, что охрана границы усилена войсками СНГ, это все вранье, сколько было нас, столько и есть.... , а на границе складывается напряженная обстановка. На нашем участке моджахеды начали захватывать кишлаки, в которых еще держится прежняя власть, поэтому местами завязываются перестрелки, но все равно «духи» занимают кишлаки».

Неприятностей хватало и вне службы. Если проблему продуктов питания решали за счет пайка и различных фруктовз как никак Средняя Азия, то совсем  остальным приходилось туговато. Был, конечно, в нескольких километрах кишлак, но там практически невозможно было ничего купить. Да даже если бы и было что то, с покупкой возникали бы самые серьезные проблемы. К нашим пограничникам там относятся, как к оккупантам, врагам, мешающим стране идти своим путем. Об этом писал и Олег в своих письмах с просьбой выслать все необходимое, вплоть до «зеленки». В общем, несмотря на вполне подходящий климат "Жизнь была отнюдь не райской». Причем попасть туда легко, а вот вернуться обратно ... Поэтому иногда ребята любыми путями пытались вырваться. Бывали случаи, Когда кто нибудь уходил в отпуск И дома делал все, чтобы не возвращаться. Но ни в коем случае нельзя утверждать, что все как один страстно желали покинуть заставу. Как утверждает одна армейская поговорка: «дед» - строг, но вдвойне строг устав». Да и не в уставе, может быть, дело. Ведь защищают ребята не Россию, но русских людей, тех кто не желает испьпывать на себе все «прелести» жизни беженцев и хочет жить там, где. его дом, будь то Душанбе, Сумгаит или Сухуми.

Другое дело, если бы это естественное желание было подкреплено вниманием страны, спокойствие которой они охраняют и ночью, и днем.

Из письма Олега: «Здесь сейчас погода стоит жаркая, скоро поспеют вишня, абрикосы, тутовик ... Все нормально, только дни на заставе похоже одни на другой. Сейчас, наверное, домой приходят одноклассники. Ничего, на следующую весну и я приеду, немного уже осталось, всего триста дней до приказа".

Погиб Олег Мамонтов не при задержании нарушителя границы и не в бою с бандой моджахедов. Убил его напарник по наряду. Вот какие подробности сообщил в своем письме к Юрию Васильевичу командир заставы подполковник С. Нероев: «19 июня 1992 года пограничный наряд в составе старшего наряда рядового О.Мамонтова, рядовых А. Воробьева и Ф. Худайкулова, получив приказ выйти на охрану государственной границы, в 11 .00 приступил к несению службы на посту  наблюдения». «После расстрела рядовых Мамонтова и Воробьева, Худайкулов, взяв автомат Мамонтова, направился к реке Пяндж. Нашел удобное место для переправы  но достаточно большая ширина водной преграды и низкая температура воды не позволили ему перебраться в Афганистан. Выбросив автомат в речку Худайкулов

поднялся в гору и скрылся. Около 13 часов он, увидев движущийся по дороге пограничный наряд, направился к нему. Изображая состояние невменяемости и испуга,Худайкулов стал объяснять, что на пограничный наряд совершено нападение, в результате которого были убиты Мамонтов и Воробьев. 19 июня, на первичном допросеХудайкулов признался, что сам из автомата убил своих товарищей. В отношении совершившего преступление возбуждено уголовное дело. Сейчас же он нахожится в  институте им. Склифосовского в Москве, проходит судебно-медицинскую экспертизу по поводу своего психического состояния». Это письмо было получено лишь спустя десять месяцев после происшествия, и то лишь благодаря запросам в Прокуратуру России и Министерство безопасности РФ, а также помощи со стороны Синарского райвоенкомата Да, правда и нынче многого стоит, даже если речь идет о родном, близком вам человеке.

Из письма Олега: «Здесь, в армии, я стал совсем другим, не таким, каким был дома. Чтобы подумать над прожитой жизнью, здесь есть время, хотя прожил всего 19 пет. Я понял, какой дурак был дома. Взять хот ы бы то, что частенько с вами ругалея. гог орил, что смогу прожить без вас, что вы мне больше не нужны, а больше всех доставалось маме. Да не тут-то было,  все наоборот. Мне не нужно никого, кроме вас. Теперь я совсем другой я научилсямыслить по-другому».

Олег погиб ". И что? В общем-то, ничего не изменилось. Конечно, были наказаны «в дисциплинарном порядке провинившиеся вплоть до снижения должности и увольнения в запас. Что же касается Худайкулова, то  судебно - медицинской экспертизой он признан психически больным,а его уголовное дело по статье 102 пар.3 УК РФ (умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах) передано в верховный суд республики Таджикистан.  В настоящее же время на основании статьи 195 Уголовно-процессуального кодекса Таджикистана дело приостановлено. И когда оно будет возобновлено, неизвестно. Причем процесс может принять иной характер ввиду того, что Худайкулов возможно стал жертвой дедовщины, И все его действия были вызваны лишь тем, что он не выдержал оскорблений и унижений. Однако в это  верится с трудом, потому что к тому времени он находился на заставе лишь пятый день, За этот срок довести человека до сумасшествия и убийства могли люди со  сверхсадистскими наклонностями. Не думаю, что наши ребята были таковыми. Нет, я не призываю к национальной вендетте, но справедливость все-таки должна быть превыше всего, Там, куда не проникает ни свет, ни мрак, повсюду один прекрасный вид, Так что не следует искать черты райских садов на помойке лжи и равнодушия.

Можно прикрыть убийство государственным обязательным личным страхованием военнослужащих. Кстати, за смерть сына Мамонтовым по этому документу должны были выплатить двадцать пять тысяч рублей. Да-да, оказывается у смерти есть своя цена: пяток цифр, в которые уложилась вся жизнь девятнадцатилетнего парня, слезы матери и отца, аванс за жизнь того, кто займет место Олега,

Из последнего письма Олега: «Мама, ты спрашиваешь: горы тут у нас или что. Здесь ущелье, между подножьями лвух гор, где-то километра полтора длиной. И в этом ущелье наша застава, впереди Афган, а сзади кишлак ... Служба идет своим чередом. Недавно ездили в «секрет» на весь день, но никого не  удалось поймать. А так все по-старому ... »

Хочется, чтобы все-таки отношение к пограничникам не складывалось по-старому. Те, от кого хоть что-то зависит, должны обратить внимание на те, кто ценой своей жизни защищает и их, Практически оставив в одиночестве сотни людей, мы обрекаем их на смерть, обвинять в которой будем не себя, нет, а наши тяжелое  неспокойное время, Ведь есть же те, кто не равнодушен к бедам других. Те же ребята с заставы, которые набрали небольшую сумму из своих скромных сбережений и выслали родителям Олега. Или, к примеру, бывший директор завода ОЦМ Р. Абдулин, оказавший огромную помощь в похоронах и установке памятника на могиле. Не хочется верить в то, что это лишь исключения. И все-таки будем внимательней друг к другу,